Одним из самых ярких и не слишком приятных моих ранних воспоминаний были мои ноги, которые вечно болели. С одеждой, которую кто-то носил до меня, никаких проблем не было, но вот с поношенной обувью все обстояло гораздо сложнее. Чужие ботинки, даже если они были моего размера, всегда мне или где-то жали, иле где-то терли. Поэтому я почти с удовольствием носил свои специальные ортопедические противорахитные ботинки.

Как я усвоил с детства, ощущение дискомфорта, душевного или физического, может принимать совершенно разные формы. Еще одним из неприятных воспоминаний моего детства был сироп из фиг, он же - касторовое масло, "эффективное слабительное средство", как гласила надпись на этикетке. Мы с братом получали по чайной ложке этого снадобья по вечерам каждую пятницу сразу после купания. По глубокому убеждению мамы, это помогало "урегулировать естественный процесс", как она значительно говорила, а я тогда не слишком понимал смысла этих слов. Зато я точно знал, что на следующее утро мне придется мчаться как ошпаренному по лестнице в туалет, чтобы не случилась чего-нибудь, что мама, вспоминая один из таких случаев, называла "неприятным инцидентом". Как-то раз, с трудом проглотив очередную ложку этой отвратительной жидкости, я спросил маму, где делают эту гадость. "В Калифорнии", ответила она. Я с радостью подумал, что уж туда-то я никогда не попаду. И снова - никогда не говори никогда.

Когда мне было примерно два с половиной года, я начал замечать, что мама начала как будто раздуваться, и здорово тогда перепугался, что она может умереть и оставить нас с отцом одних. Я стал наблюдать за ней, неделю за неделей, а ее живот становился все больше и больше. Я хотел спросить ее об этом, но боялся, что подтвердятся мои самые страшные догадки, поэтому я молчал и сохранял видимость абсолютной невозмутимости. Отец же напротив, был абсолютно спокоен, и наоборот - он даже казался более счастливым, чем обычно. Наконец однажды я набрался храбрости и спросил у нее сквозь слезы: "Ма, что с тобой происходит?" "Я отравилась краской, парами краски", ответила она. Отец недавно покрасил спальню, и вокруг действительно сильно пахло краской. "Это от запаха краски у тебя так распух живот", переспросил я. "Да, он него", быстро ответила она. "А почему у меня ничего не распухло, я ведь тоже чувствую запах", продолжал я допытываться. Она мгновение помолчала, а потом ответила, что такое может произойти только с женщинами. "Слава Богу, что я мужчина", сказал я, вздохнув с огромным облегчением.

На следующий день мы с мамой отправились на автобусе по магазинам. В автобусе напротив нас седела беременная женщина, у которой я с сочувствием поинтересовался: "Мэм, вы тоже красили спальню?". Далее последовала немая сцена. Каждый раз, когда потом моя мама вспоминала эту историю, она жутко веселилась.

Некоторое время спустя запах краски из спальни исчез, мама тоже куда-то исчезла, а меня отправили на время пожить к моей тетке Лил. Когда я возвратился домой, мама снова приняла привычные очертания, и оказалось, что у меня теперь есть братик по имени Стэнли Виктор, которого, как мне объяснили, нашли в саду под кустом крыжовника. Это показалось мне совершенно разумным объяснением, и я с легкостью поверил в эту историю и принял Стэнли, хотя меня немного расстроило, что мою кровать передвинула в дальний угол спальни, а кровать Стэнли поставили ближе к родительской. Мама сказала, что Стэнли часто просыпается по ночам. Так и оказалось, и каждый раз, когда он просыпался, просыпался и я.

В остальном появление Стэнли никак не изменило мою юную жизнь. Главные изменения в моей жизни произошли годом позже. Когда мне исполнилось четыре, я отправился в самое замечательное в своей жизни путешествие, которое не окончено до сих пор. Я увидел первый в своей жизни кинофильм.

Когда я был подростком, я буквально с маниакальным интересом читал все попадающиеся мне на глаза биографии актеров, потому что мечтал стать одним из них, и мне хотелось хотя бы в одном из них уловить сходство с собой, а в историях их жизни найти сходство со своей собственной. Мое энергичное штудирование биографий знаменитостей весьма однозначно дало мне понять, что сходства внешности и, тем более, судеб с любым из них у меня не так уж и много, особенно это касалось знаменитых английских театральных актеров. Я быстро понял, что это люди из совершенно другого, недоступного мне мира, как если бы они были с другой планеты. Все их истории начинались практически одинаково - рассказом о том, как в детстве нянька повела их в театр, как поднялся занавес и погас свет, а на сцене появились актеры, и вот именно тогда к ним пришло понимание того, что театр должен стать делом всей их жизни.

На абсолютном контрасте к этим рассказам о няньках, театрах и занавесах, звучала бы моя история. Первым актером, которого я увидел, был актер, игравший в кино Одинокого Рейнджера (Lone Ranger - герой преданий Среднего Запада, чьи приключения позже стали основой для многочисленных американских вестернов). Это случилось однажды субботним утром, когда городские власти организовали в нашем районе бесплатный киносеанс для детей. Однако, для того чтобы попасть в кинотеатр, предстояло пройти почти что настоящую полосу препятствий, сравнимую с полосой препятствий в тренировочных лагерях морских пехотинцев.

Первым препятствием оказалась длиннющая очередь у входа в зал, периодически превращающаяся в массовую потасовку, когда старшие (и более предприимчивые) дети пытались пробраться ближе к входу, оттесняя младших. Драку тут же разнимал кто-то из взрослых, следящих за порядком, а самых злостных нарушителей спокойствия с позором отправляли домой. Внутри зала нас ждало еще одно препятствие - найти свободное место, потому что все сразу ринулись к первым рядам.

И даже когда нас рассадили - младших вперед, а старших чуть дальше и на балконы - наши неприятности на этом не закончились. Из задних рядов в нас полетели различные предметы, а брошенный кем-то апельсин угодил мне прямиком по макушке. Мои друзья, сидевшие рядом, сказали мне, что как только погаснет свет и начнется фильм, все будет в порядке. Свет действительно скоро погас, но оказалось, что это прямехонько на меня с балкона над нами упало чье-то пальто. Тут же кто-то стянул его с меня и бросил обратно, сопровождая это потоком слов, которых я не понял, но некоторые из них слышал прежде, когда мой отец ударялся в темноте большим пальцем ноги о ножку кровати.

Наконец свет действительно погас, начался фильм и на экране появился он - Одинокий Рейнджер. Я сидел в абсолютной темноте, зачарованно глядя на экран, почти также как в детстве смотрели на сцену будущие английские актеры, сидя радом с их няньками, и я сразу же понял, что это то, чем бы мне хотелось заниматься. Неожиданно мне на колени приземлилось чье-то недоеденное мороженое, но даже это уже не смогло нарушить моего спокойствия - я молча стряхнул его, ни на секунду не отрывая глаз от экрана

Через некоторое время я почувствовал, что мои ноги начинает сводить судорога - видимо от долгого неподвижного сидения на одном месте. Я не придумал ничего лучшего, как вытянуть ноги, положив их на спинку расположенного передо мной кресла. В тот же момент весь ряд кресел, на котором мы седели, завалился на колени сидящих сзади нас. Воздух огласили вопли страха и боли. Зрители, сидящие сзади нас, безуспешно пытались вылезти из под наших кресел, а мы сидели (или вернее - уже лежали) на наших местах и беспомощно болтали ногами в воздухе. В зале зажегся свет, картину остановили, примчался кто-то из взрослых, чтобы навести порядок. Я был изобличен окружающими как главный виновник происшедшего (но при этом никто даже не подумал о том, что кто-то отвинтил кресла от пола, еще до того, как мы на них сели) и получил увесистый тумак по уху. Наконец, все снова расселись по местам, свет опять погас, на экране вновь появился Одинокий Рейнджер, а я сидел и сквозь пелену слез смотрел на то, что должно было стать моей профессией. Интересно, если бы у меня была нянька, как бы она повела себя в такой ситуации?